Валентин Макаров, РУССОФТ: «Человек будет полностью исключен из контура управления системой»

Президент РУССОФТ Валентин Макаров – один из немногих спикеров, который может оценить происходящее в ИТ-отрасли в целом. Не отдельными пластами - тут импортозамещение, здесь - рост зарплат, а вот там - борьба за новые рынки, а именно в целом. Такой взгляд на проблемы и тренды является большой редкостью. Рекомендуем обратить внимание на интервью с Валентином Макаровым.

Сразу о насущном - почему так сильно выросли зарплаты ИТ-специалистов и продолжат ли они расти?

Пандемия ускорила переход к формату дистанционного общения: удаленной работе, торговле, обучению, развлечению и т.п. Компании, которые занимаются предоставлением услуг по удалённому доступу и по обеспечению безопасности этого доступа, стали очень быстро расти. Выросли и объемы онлайн-продаж, онлайн-обучения, онлайн-развлечений и т.д. Как следствие – появилась огромная потребность в специалистах, которые умеют разрабатывать и поддерживать системы, обеспечивающие эти процессы с точки зрения ИТ. Вырос и уровень зарплат для этих людей – на 20-30% только за этот год. Причем за счет возможности работать удаленно зарплаты ИТ-специалистов выровнялись во всех регионах России.

Эта тенденция характерна не только для России, но и для всего мира. В тех странах, где есть потребность перехода на удалённый режим работы, дефицит кадров исчисляется сотнями тысяч, миллионами людей. Эти страны будут бороться за человеческий ресурс, в том числе повышая зарплаты. А те страны, которые просто пользуются чьими-то разработками, вероятнее всего, в перспективе получат всплеск безработицы. Вот такая поляризация будет происходить в мире.

Цифровизация стала фактором подъема для всей ИТ-отрасли. А есть ли направления, где спрос на ИТ-решения уже удовлетворен и ждать особых прорывов не приходится?

Пока нет. Вся мировая экономика находится в процессе перехода к новому технологическому укладу. Идет жёсткая конкурентная борьба за его новые нарождающиеся рынки. Сейчас никто не может позволить себе остановиться, сказать, что он доволен тем, как проходит цифровизация, и что менять больше ничего не нужно. Такого в ближайшее время точно не будет!

Не случайно к инновациям восприимчивы именно те сферы, где есть жесткая конкурентная борьба. Это, в первую очередь, торговля – достаточно вспомнить, как активно за последние годы развиваются маркетплейсы. Во-вторых, это сфера логистики, которая обеспечивает торговлю. И, наконец, транспорт, который тоже должен осваивать инновации, чтобы успевать за потребностями торговли. В частности, беспилотники для всех сфер применения — на земле, на воде (под водой) и в воздухе.

Вы сказали о борьбе на мировых рынках. А есть те направления, где российские разработчики могут побороться на достойном уровне с зарубежными компаниями?

Все сферы деятельности человека - торговля, логистика, транспорт, производство, медицина, финансы, энергетика и т.п. - имеют в пределе выход на киберфизические системы. Это когда человек будет полностью исключен из контура управления системой, а система будет сама анализировать окружающую среду с помощью Интернета вещей и принимать решения с помощью искусственного интеллекта. Потому что человек как орган управления - слабый, медленный, допускает ошибки и в целом представляет собой потенциальную уязвимость, из-за которой третья сторона может проникнуть в вашу систему. Переход к киберфизическим системам неизбежен - это просто вопрос времени.

Но чтобы такой переход стал возможен, нужно выстроить совершенно новую парадигму безопасности. Представьте, что есть крупная электростанция, которая управляется без человека. И из-за пробелов в системе безопасности кто-то может вмешаться в ее работу, причем таким образом, что человек об этом может не узнать. Такого просто нельзя допустить!

Это значит, что люди, которые занимаются информационной безопасностью, будут в перспективе очень востребованными. В России это традиционно сильное направление, многие компании успешно работают на глобальном рынке. Но сейчас они занимаются в основном антивирусами, какими-то отдельными решениями в сфере ИБ, которые являются всего лишь звеном какого-то большого платформенного решения. А нужен совершенно другой подход – необходимо разрабатывать и выходить на глобальный рынок с платформенным решением в области безопасности.

Учитывая потенциал этой сферы, мы, скорее всего, скоро увидим борьбу государств между собой за то, чтобы продвинуть на рынок собственные инфраструктурные платформы безопасности. Основные игроки сейчас, помимо России, - Китай, США, Япония, Южная Корея.

Стремясь выиграть в этой борьбе, участники рынка будут все более активно внедрять инновации, чтобы добиться высокого уровня защищенности. Например, технология блокчейн в сочетании с квантовой криптографией дает совершенно новое решение – квантовый блокчейн. Это решение может значительно повысить безопасность многих направлений. Возьмем, к примеру, мультимодальную биометрию. Эта технология развивается, но биометрические данные гражданина сейчас при определенных условиях можно украсть, что вызовет серьезные последствия. Вместе с тем для идентификации человека на данный момент ничего лучше биометрии не придумали. Значит, первоочередная задача - обеспечить безопасность применения этого инструмента. И это можно сделать с помощью квантового блокчейна.

В общем, за счет сочетания разных технологий в сфере ИТ будут появляться все новые и новые рынки, верно?

Именно так! Как я уже сказал, мы находимся на этапе перехода к новому технологическому укладу. История показывает, что каждый раз в такие моменты объём рынков увеличивается в разы и кратно превосходит предыдущие показатели.

Но есть важная деталь. Как только появляется новый рынок, в него сразу же устремляются крупные игроки, чтобы скорее его заполнить и стать лидерами. Если кто-то хотя бы на несколько лет опоздает, занять достойное место в цепочке прибавленной стоимости будет сложно.

Поэтому сейчас государству нужно действовать очень быстро. Необходимо обеспечивать достаточный поток финансирования в ИТ-сферу, настраивать регулирование, позволяющее применять хотя бы в экспериментальном режиме новые разработки. Тогда можно быстро разрабатывать новые технологии, выводить на рынок – сначала внутренний, а потом и зарубежный - в Индию, Китай, страны ЕАЭС.

Правительство сейчас активно поддерживает IT-отрасль, ввели уже второй пакет мер поддержки, разрабатывается третий. Как вы оцениваете эти пакеты мер, позволяет ли это компаниям, как вы говорите, «действовать быстро»?

Мы провели исследование среди ИТ-компаний, во время которого попросили оценить уровень правильности/неправильности мер, которые принимает государство для поддержки отрасли. Наиболее высокая оценка была по первому пакету мер, который снизил страховые взносы, уменьшил налог на прибыль и сделал эти льготы бессрочными. Это абсолютно верный, серьёзнейший шаг в создании благоприятных условий развития IT-бизнеса в России.
А вот что касается второго пакета мер, здесь результаты неоднозначны. Власти решили пойти по пути краудсорсинга, когда разные люди могут заходить на платформу и оставлять свои предложения. Затем создавались рабочие группы, в которые опять же могли войти все желающие. В результате обсуждение пакета мер затянулось на гораздо более долгий срок, чем планировалось изначально. Да и сами меры получились очень разными, по масштабу, по воздействию на отрасль, можно даже сказать – бессистемными.

На мой взгляд, при принятии второго пакета мер государство не использовало очень важный инструмент – мнение профессиональных Ассоциаций. Любая Ассоциация выражает коллективное мнения бизнеса. Когда ты предлагаешь решение от своего имени, ты выдвигаешь вперед исключительно свои интересы. Когда ты говоришь от имени участников Ассоциации, ты смиряешь свою гордыню и стремишься к тому, чтобы твое мнение отражало консолидированную позицию индустрии.

А как насчет политики импортозамещения – она все еще является точкой роста для IT-компаний?

В рамках наших опросов мы задаем вопрос, что дает российским компаниям вхождение в реестр отечественного софта. Такое исследование мы проводим ежегодно и видим, что каждый год оценка эффективности реестра снижается. А среди тех компаний, которые работают за рубежом, мнение о реестре и вовсе отрицательное.

Дело в том, что бенефициарами этой истории являются компании, у которых есть ресурсы не только для того, чтобы войти в сам реестр, но и для того, чтобы заставить впоследствии потребителей (как правило, госкорпорации) покупать их софт. Это сильные группы компаний, которые знают, чего они хотят.

А те ИТ-компании, у кого таких ресурсов нет, почти никакой отдачи от реестра не получают. Ну, находится их софт в перечне отечественного ПО, и никто его не покупает. А у потребителей на это есть веские причины. Любая госкорпорация – это очень масштабная структура, там всё отлажено, всё совместимо, там знают свои процессы, адаптировали все существующие системы к этим процессам, всё бесперебойно работает. Есть принцип программиста «работает — ну и не трогай». И если в эту систему вставить новый софт, предварительно не доведенный для работы с существующей системой, то это гарантированно нарушит ее работу.

Часто ИТ-директора таких госкомпаний говорят: «У меня электростанция, как я могу, даже на время, рисковать ее работоспособностью? Я готов заниматься импортозамещением, но не просто купив новый софт и потом мучаясь с его совместимостью с существующей системой. Должно быть так, чтобы люди, которые предлагают новое решение, отработали вместе со мной внутри моего предприятия, глубоко вникли в наши процессы и доработали решение под нас. И потом: зачем нам всё замещать? Нужно сначала проанализировать, где есть уязвимости по безопасности, где есть технологическая зависимость и санкционные риски, что можно усилить переходом на отечественное ПО. Затем расставить приоритеты замещения, с точки зрения безопасности и технологической независимости. И потом уже по этим приоритетам собирать некие консорциумы компаний-разработчиков, которые способны вместе с нами сделать такие решения. Мы будем формировать им ТЗ, они будут с нами работать. Но встает вопрос – а кто будет финансировать работу? Мы же госкорпорация, у нас все бюджеты расписаны, и если ты что-то нарушишь, — тебя посадят за нецелевое использование бюджетных средств».

Мы в РУССОФТ еще в 2014 году предлагали государству финансировать разработку отраслевых решений, хотя бы частично. Но чтобы эти решения разрабатывались в плотном диалоге ИТ-компаний и их потенциальных заказчиков.

К сожалению, по этому пути не пошли, вместо этого создали реестр и обязали госорганы и госкорпорации покупать отечественное ПО из Реестра. И получается, что одни недовольны тем, что не покупают их софт, а другие недовольны тем, что их заставляют покупать то, что создаёт риски для функционирования системы, которой они управляют. Неправильный путь был выбран, на мой взгляд.

Многие эксперты говорят об ограниченности российского рынка. Как преодолевают его российские разработчики? Вариант – только выходить за рубеж?

Выход на глобальный уровень — это правильный путь. Вряд ли стоит ему искать альтернативу. Когда ты создаёшь какое-то решение, ты заранее должен думать о том, чтобы это решение было готово работать и на других рынках. И не бояться этого, и иметь господдержку, чтобы на эти рынки выходить.

Другое дело, что можно усилить потенциал российской индустрии за счет содействия финансированию ИТ-разработок. В России есть деньги, газ стоит в 10 раз дороже, чем раньше. Наполняются государственные резервные фонды, но проблема в том, что вместо финансирования процессов трансформации, деньги этих фондов уходят на покупку американских ценных бумаг. Другими словами, мы фактически финансируем процессы цифровой трансформации в Америке.

Конечно, это странно. И нужен совсем другой путь: финансирование российского образования, науки и т.д.

К тому же, финансовая сфера тоже не стоит на месте, она меняется вместе с глобальной трансформацией. Уже год в стране действует закон о цифровых финансовых активах. Вот потенциально путь к появлению новых финансовых активов в дополнение к той денежной массе, которая уже есть в стране. Очень важно найти возможность их токенизации и направления на финансирование, в том числе, ИТ-разработок, потому что только за счет этого можно выиграть в конкурентной борьбе за финансирование НИР (научно-исследовательских работ) на глобальных рынках у эмитентов мировой резервной валюты.

Несмотря на то, что многие разработчики стремятся выйти на глобальный уровень, согласно результатам исследований РУССОФТа, реально это делают всего около 23% российских компаний.

Цифры не такие большие, потому что выход на глобальный рынок – довольно сложный процесс. Прежде всего, нужен весомый бюджет на маркетинг. Либо государство должно давать такой бюджет, либо компания должна быть уже вполне приличная по размерам.

Мы изучали этот вопрос – на сегодняшний день компаниям для развития нужно почти в три раза больше денег, чтобы ИТ-компании удовлетворили все свои потребности в инвестициях. Но этих денег у них нет, к сожалению.

И единственный путь, который остается, — это брать разработчиков, вывозить их в Америку, там на американское юридическое лицо получать финансирование от американских инвесторов. Это открывает доступ к рынку, который в десятки раз больше по объему, чем российский. Другими словами, либо ты через тернии к звёздам в России борешься с чем-то, накапливаешь деньги, пытаешься прорваться через настороженное отношение к русским, которое, к сожалению, имеет место быть из-за геополитического противостояния. Либо ты уезжаешь в Америку и работаешь под американской юрисдикцией. Вот такая альтернатива!

Но это неправильно! Конечно, государству следует предоставлять бизнесу возможность финансирования, помогать ему выходить на глобальный рынок – за счет экспортного кредитования, финансирования маркетинга и других мер.

Корректно ли сейчас говорить о региональных рынках ИТ? Есть ли у нас яркие центры на карте России, где действительно появляются сильные решения?

У нас большая территория, живут представители десятков или даже сотен национальных групп со своими особенными укладами. Это разнообразие превращается в разные возможности для реализации IT-потенциала регионов. Мы уже четвертый год подряд проводим рейтинг регионов по уровню развития IT-индустрии и видим отличия. Конечно, Москва - номер один практически по всем направлениям. Но вот по экспорту ИТ-продукции на душу населения лидирует Санкт-Петербург. А третье место по этому показателю – вы удивитесь! - занимает Таганрог, небольшой город на юге России. В числе сильных с точки зрения ИТ-городов - Новосибирск, Нижний Новгород, Казань.

Если в каждом регионе создать что-то наподобие Сколково или Иннополиса – это поможет развитию ИТ на этих территориях?

На мой взгляд, время таких проектов прошло. С развитием «удаленки» такие пространства стали менее актуальны. Сейчас это стоит рассматривать скорее как девелоперский проект, который способен повысить ценность территории. Но строительство зданий и инфраструктуры не является ключевым фактором для развития IT-индустрии. Например, рост «Сколково» был связан в первую очередь с созданием фонда, который реально финансировал действительно хорошие ИТ-проекты, а не с освоением территории.

С другой стороны, наличие некого пространства для общения очень важно. Возможно, не всегда стоит строить отдельный техно-город, но руководителям регионов стоит позаботиться о создании какого-то ИТ-кластера внутри уже существующей территории. Общение здорово заряжает и позволяет идеям овладевать массами, а их носителям - набирать силу и тиражировать свои успехи каждый раз на все более высоком уровне.

Беседовала Наталья Горова